За последние два десятилетия уровень рождаемости резко снизился во всём развитом мире, изменив экономический, социальный и культурный ландшафты многих стран и вызвав серьёзные дебаты о будущем. Причины сложны: рост затрат на воспитание детей, другой образ жизни, экономическое давление и перемены культурного отношения к семье — всё это играет свою роль. Между тем, учитывая готовую в любой момент взорваться демографическую бомбу замедленного действия в Китае, широко обсуждаемую в средствах массовой информации, легко понять, почему опасения по поводу уровня рождаемости вышли на первый план во всём мире. Последствия сокращения молодого населения огромны и влияют на рынки труда, системы социального обеспечения и социальные структуры. Изучение факторов, способствующих этой тенденции, а также её потенциальных последствий, если она не прекратится, даёт представление о меняющейся реальности родительства в XXI веке.

Одна из наиболее прямых причин падения рождаемости в том, что иметь детей стало просто непомерно дорого. В Соединённых Штатах расчётная стоимость воспитания ребенка до 18 лет, не считая учёбы в колледже, превышает 300 000 долларов и значительно возрастает, если включить в неё образование и здравоохранение. С учётом колледжа и дополнительных поправок на инфляцию, стоимость может легко достичь 1 миллиона долларов. В Великобритании цифры аналогичны: средние расходы превышают 220 000 фунтов стерлингов для одного родителя по состоянию на 2023 год. В 2022 году средние расходы варьировались от 157 562 фунтов стерлингов для пар до 208 735 фунтов стерлингов для родителей-одиночек, но в 2023 году эти цифры выросли до 166 000 и 220 000 фунтов стерлингов соответственно. Кроме того, расходы на воспитание детей в США росли почти в два раза быстрее инфляции. Аналогичный рост наблюдается и в Великобритании, где только на уход за детьми приходится более 20% дохода средней британской пары. Высокие затраты на воспитание детей заставляют многих миллениалов и представителей поколения Z задаваться вопросом, могут ли они вообще позволить себе детей, не говоря уже о нескольких детях, как это часто делали предыдущие поколения.

Финансовая причина усугубляется стагнацией заработной платы, высоким уровнем студенческой задолженности, ростом цен на жильё и рекордно высокими долгами по кредитным картам. Миллениалы и поколение Z, которые составляют большинство сегодняшних потенциальных родителей, сталкиваются с финансовой ситуацией, сильно отличающейся от ситуации их родителей. В Британии, например, более половины людей моложе 40 лет арендуют жильё, причем показатель удвоился всего за одно поколение. Владение собственным домом всё чаще рассматривается как нечто недосягаемое. Все эти факторы привели к тому, что многие отложили создание семьи или вообще отказались от такой мысли.

Исторически многодетные семьи рассматривались как экономический актив. Вплоть до начала XX века большая часть населения мира жила сельской жизнью, тесно связанной с сельским хозяйством или малым семейным бизнесом. Наличие большего количества детей означало дополнительные руки для помощи в сельскохозяйственных работах или семейных предприятиях, что делало детей неотъемлемой частью общественной экономики. Промышленная революция положила начало крупномасштабной урбанизации, но только после Второй мировой войны городская миграция и современные экономические сдвиги по-настоящему произошли. В послевоенную эпоху семьи всё чаще переезжали в городские районы, где экономические возможности часто требовали меньшего количества работоспособных членов семьи, и традиционные семейные структуры начали меняться.

Бэби-бум середины XX века в сочетании с быстрым экономическим ростом и «зелёной революцией» способствовал развитию сильного среднего класса во всём развитом мире. В 1950-е годы рождаемость в Великобритании достигла своего пика — около 3,7 ребенка на одну женщину, что отражает эпоху, когда семейные структуры были крупнее и часто финансово обеспечены. Однако после финансового кризиса 2008–2009 годов неравенство доходов резко возросло, при этом богатство консолидировалось в руках 1% богатейших слоёв населения. Эрозия среднего класса поставила сегодняшние семьи в положение, которое некоторые сравнивают с рабочим классом Виктории: люди изо всех сил пытаются сохранить покупательную способность, сталкиваются с отсутствием гарантий занятости и всё большей неспособностью позволить себе детей. Этот сдвиг усилил снижение рождаемости в таких странах, как Япония, Италия, Германия и Южная Корея, в которых сейчас наблюдаются одни из самых низких показателей рождаемости в мире.

Современное общество также переживает глубокие изменения в том, какое место семья и родительство занимают в культуре. Исследование, проведённое в США в 2003 году, показало, что 83% опрошенных выразили желание стать родителями, но к 2024 году эта цифра упала до 51%. В Канаде только 7% взрослых в 2001 году сообщили, что не хотят детей, однако к 2022 году это число выросло до 34%. Определения счастья, самореализации, личного успеха уже другие. Сегодня многие молодые люди отдают предпочтение удовлетворённости карьерой, путешествиям, дружбе и другому жизненному опыту, а не браку и детям. В настоящее время только 26% людей считают родительство необходимым для полноценной жизни по сравнению с 71%, которые отдают приоритет удовлетворённости работой, и 61%, считающими основой своего счастья близкую дружбу.

Нежелание иметь детей связано не только с финансовыми трудностями. Оно также отражает выбор нового образа жизни. Сегодняшние молодые люди, ставшие свидетелями финансовых трудностей своих родителей и высокого уровня стресса, связанного с работой, ставят под сомнение традиционные приоритеты. Число семьей с двойным доходом и без детей (DINK) растет, а многие люди находят удовлетворение вне семейной жизни. Например, исследования, проведённые в Канаде и европейских странах, таких как Германия и Великобритания, показывают, что пары без детей сообщают о более высоком общем уровне счастья, возможно, потому что они сталкиваются с меньшим финансовым и логистическим стрессом, чем родители.

Изменения в планировании семьи усугубляются переменами в том, как люди встречаются и заводят долгосрочные отношения. Хотя приложения для знакомств упростили общение как никогда, они также создали проблемы, которые влияют на стабильность отношений и удовлетворённость ими. Недавнее исследование Pew Research выявило: 75% людей считают, что найти совместимого партнёра либо довольно сложно, либо очень сложно, а главными сдерживающими факторами являются выгорание от постоянной смены персоналий и поверхностных взаимодействий. Стремление к мгновенному общению и постоянное наличие «совпадений» могут привести к повторяющимся моделям свиданий, что затрудняет формирование долгосрочных отношений, а это серьёзное препятствие для тех, кто задумывается о том, чтобы стать родителями.

Согласно исследованиям, проведённым такими организациями, как Американская психологическая ассоциация, социальные сети и приложения для знакомств в значительной степени способствуют повышению уровня тревоги среди пользователей. Пользователи сообщают, что испытывают почти в три раза больший стресс, чем те, кто не использует эти платформы. Настоящие связи часто кажутся недосягаемыми, поскольку каждый пятый участник приложений лжёт о своём возрасте, каждый седьмой — о доходе и каждый восьмой — о работе. Эта культура «поверхностного маркетинга», когда люди представляют идеализированные или выборочно созданные версии себя, чтобы выглядеть более привлекательными, привела к повсеместному разочарованию в отношениях. Это явление негативно влияет на психическое здоровье и способствует задержке формирования семьи.

Сокращение размеров семьи и всё меньшее количество людей на рынке труда – явления не новые. Существуют исторические параллели: сокращение численности населения в Европе после «чёрной смерти» (чумы) иллюстрирует, как нехватка рабочей силы может изменить экономическое развитие стран. Сократившись вдвое, выживший рабочий класс получил возможность требовать более высокую заработную плату и лучшие условия труда, а земля и ресурсы оказались более доступны. Это позволяло многим крестьянам приобретать собственность и улучшать финансовое положение — выходить на уровень благосостояния, ранее недоступный для низших классов. Перераспределение богатства фундаментально изменило экономическую структуру Европы, расширив возможности рабочего класса и разрушив жёсткую иерархию. Сегодня некоторые экономисты предполагают, что современная нехватка рабочей силы, вызванная снижением рождаемости, может спровоцировать аналогичные сдвиги, потенциально перераспределяя ресурсы и неожиданным образом влияя на экономические структуры.

Последствия низкой рождаемости влияют не только на отдельных людей. По мере старения населения и снижения его численности нехватка рабочей силы становится насущной проблемой, влияющей на всё: от систем социального обеспечения до национальной экономики. Япония, например, сталкивается с одним из наиболее драматичных последствий проблемы. В Японии, где почти 30% населения старше 65 лет, на каждого пенсионера приходится только два человека трудоспособного возраста, и эта цифра неуклонно сокращается. В здоровой, сбалансированной экономике в идеале на каждого получателя пенсии должно приходиться четыре работника. Сокращение коэффициента вынуждает молодых людей нести большее финансовое бремя, что приводит к повышению налогов и усилению давления на системы социального обеспечения.

Чтобы решить проблему нехватки рабочей силы, многие компании прибегают к автоматизации, особенно в таких секторах, как производство, торговля и услуги. В краткосрочной перспективе это может смягчить ситуацию, но также уменьшит количество доступных рабочих мест для молодых работников. Кроме того, производители всё чаще нанимают пожилых работников или предлагают более высокую заработную плату для привлечения талантливых специалистов, что увеличивает коммерческие расходы и способствует инфляции. Поскольку потребительские цены растут, заработная плата с трудом успевает за ними – и цикл продолжается.

Правительства во всём мире экспериментируют с политикой стимулирования рождаемости. Тайвань, например, инвестировал 3 миллиарда долларов в политику защиты семьи, Франция тратит примерно 4% своего ВВП на меры по поддержке родительства, включая налоговые льготы и субсидирование ухода за детьми. Тем не менее ситуация не улучшается. Даже страны, предоставляющие щедрые отпуска по уходу за ребёнком, такие как Япония (здесь матери имеют право на годичный оплачиваемый отпуск в размере двух третей зарплаты) и Швеция, сообщают об одном из самых низких показателей рождаемости в мире.
Все это говорит о том, что, хотя финансовая и социальная поддержка могут помочь, такие меры не устраняют более глубокие культурные и экономические преграды на пути к родительству. Эксперты утверждают, что комплексные решения должны охватывать широкие культурные изменения, включая разделение обязанностей по уходу за детьми, благоприятную рабочую среду и большую экономическую безопасность.

Гендерное неравенство на рабочем месте ещё больше отбивает у многих пар желание заводить детей. «Наказанием за материнство» называют разницу в доходах, с которой сталкиваются женщины. В Соединённых Штатах только 56% работников имеют право на 12-недельный неоплачиваемый отпуск, а у женщин, которые им пользуются, часто замедляется карьерный рост. В Великобритании матери в три раза чаще работают неполный рабочий день, чем отцы, что усугубляет гендерный разрыв в оплате труда. Отсутствие недорогих и доступных услуг по уходу за детьми затрудняет возвращение многих женщин на работу и лишает стимулов к родительству.

Если уровень рождаемости продолжит снижаться, долгосрочные последствия могут изменить экономику развитых стран. Старение населения, перенапряжение систем здравоохранения и растущая нехватка рабочей силы окажут беспрецедентное давление на системы социального обеспечения. Нынешние демографические проблемы Японии являются предостережением для других стран, поскольку почти треть её населения старше 65 лет, и молодых работников для их содержания недостаточно. Вероятно, правительству придется искать альтернативные источники рабочей силы, обращаясь к увеличению иммиграции или агрессивной автоматизации.

Однако те, кто выбирают родительство, считают такой выбор правильным. В США 82% родителей говорят, что иметь детей — здорово. Несмотря на все сложности и проблемы, будущее семьи по-прежнему полно возможностей. И хотя вопрос о том, как будет выглядеть мир с меньшим количеством рождений, остается, история напоминает: перемены часто открывают неожиданные возможности. После эпидемии чумы в Европе философ Жан Фруассар заметил: «Времена изменились к лучшему». Нехватка рабочей силы стимулировала прогресс и расширила возможности тех, кто выжил, изменяя общество так, как мало кто мог предвидеть.

Сегодня, когда мы проживаем меняющуюся ситуацию, выбор создания или переопределения семейных структур остаётся глубоко личным. Хотя меньшее количество детей может изменить традиционную рабочую силу и динамику населения, это также открывает двери для новых социальных моделей и образа жизни, которые могут принести неожиданную устойчивость и инновации. В конце концов, наша способность к адаптации и стремление к общению вполне могут привести нас к будущему, которое, хоть и отличается от привычного, несёт свою собственную версию роста и реализации.