Слово «bando» означает вовсе не то, что нам сразу приходит в голову, по-итальянски это — «правительственный указ». Ну а «contra» — уж мы-то все прекрасно знаем – это «против».
Соответственно, контрабандист в переводе – человек, действующий вопреки правительственному указу. Слово это появилось во времена Рима, но само явление, называемое контрабандой, намного старше.

Рискнем предположить, что контрабанда лишь чуточку моложе торговли, которая начиналась с того, что купцы, прибывающие в чужой город с товарами, делали подношения местным властям, таким образом как бы покупая лояльность местных «силовиков». А в обмен на подарки было положено защищать чужаков и их товар в случае возникновения недоразумений с местными.

Говоря современным нам языком — торговцы давали властям взятки. Свидетельства таких подарков, заметим, совершенно добровольных, находят еще в III тысячелетии до н.э. в городах Шумера.

Постепенно власть стала понимать, во-первых, что такого рода «подарки» — неплохой способ дополнительного заработка, а чуть позже были установлены и четкие тарифы на «подношения», дабы все шло напрямую государю и не растаскивалось приближенными и стражей (чего полностью избежать, однако, так и не вышло). Взятки кодифицировали. В древней Пальмире появился самый ранний из известных человечеству документ о пошлинах – высеченное на камне предписание о размере взноса за ввоз и вывоз того или иного товара.

Римляне, наверное, наиболее профессионально подходили к таможенной обработке грузов, при них появились обязательные для всех товаров документы, с наименованием порта загрузки, датой отправки, названием поста, в котором уплачивалась пошлина, весом, стоимостью, номером заказа, данными об отправителе, именем офицера-приемщика и, наконец, размером уплаченной пошлины. Тем не менее недостатка в желающих обойти таможенные посты Рима не было, благо, берега средиземноморья, испещренные многочисленными бухтами, представляли массу возможностей для контрабандистов уйти незамеченными.

Пиратство и торговля всегда шли рука об руку: если сила оказывалась на твоей стороне, то рентабельнее было ограбить, но когда силы равны – разумнее выглядел торговый обмен.

Нелегальная торговля, контрабанда, была фантастически выгодна и наказывалась не так строго, как пиратство. И с древнейших времен таким нелегальным торговым обменом занималось множество народа. На профессиональную ногу контрабанду поставили пираты, которые нашли в этом занятии отличный приработок в свободное от захвата кораблей время. Но, как это часто случается, приработок вскоре стал заменять основную профессию, так как оказался менее рисковым (хотя иногда и менее прибыльным), чем пиратство.

Надо, конечно, отметить и еще одну особенность контрабанды – люди на всей планете, от японских морей до берегов Британии, с большой неприязнью относились к собственным правителям и – с большой лояльностью к контрабандистам, которые доставляли им дешевые товары. Не делиться деньгами с властями в народном сознании вовсе не считалось преступлением. И контрабандисты (как и браконьеры, например, самым известным из которых в истории является, конечно, Робин Гуд) всегда были окружены неким романтическим ореолом (литература и Востока и Запада наполнена образами благородных контрабандистов). Помочь им избежать наказания, укрыть, увести погоню – считалось правильным поведением.

Контрабандисты всегда отлично знали тайные и неприметные места, которые они использовали для погрузки и выгрузки своего товара
Благородные и прекрасные контрабандисты – не убийцы и не разбойники, а люди, обманывающие жадных правителей, обаятельные герои средневековых баллад, литературы позднего средневековья и нового времени. Нельзя сказать, что образы, созданные Стивенсоном или Мериме выдуманные, европейская история полна случаями, когда контрабандой увлеченно занимались отпрыски весьма древних и богатых аристократических родов. Это занятие, по мнению английского поэта XVIII века, «отлично разгоняло кровь», то есть являлось пусть и несколько эксцентричным, но захватывающим приключением для скучающего английского джентльмена. Английское слово «smuggling» (контрабанда) происходит из прагерманского или старонорвежского, означающего «проскользнуть, пробраться сквозь нору», и оно очень хорошо передает суть занятия контрабандой – спрятаться, обмануть, ускользнуть, оказаться быстрее, умнее и хитрее. Чем не спорт?

Но чаще всего, все-таки, в такой «спорт» вовлекала нужда.

Контрабанда зачастую была профессией тесно связанных, замкнутых этнических сообществ, и евреи, будучи весьма энергичными торговцами, сумели внести в это дело существенный вклад

Исторически легко прослеживается прямая зависимость между любым запретом и ростом контрабанды: любое ограничение на перемещение товаров ликвидирует некоторое количество рабочих мест и люди «меняют профессию» – законную на незаконную. А любой запрет резко взвинчивает спрос на запрещенный товар. В свое время конфликт между Японией и Китаем, поводом для которого стали японские пираты, прервал легальные торговые отношения двух стран на несколько столетий, и эти столетия стали настоящим расцветом контрабандистов, которые, соревнуясь с «официальной торговлей» (представленной португальцами, голландцами, позже — англичанами, «разрешенными» и в Китае, и в Японии, и отлично заполнявшими пробелы в торговле двух великих стран Азии) в чем-то превосходили своих конкурентов, оборот доставляемых ими товаров даже в ХХ веке, к моменту восстановления торговых отношений, составлял не меньше трети всего товара.

Другой яркий эпизод – это, конечно, история запрета ситца в Англии в XVIII веке. Потребности англичан в удобной и дешевой ткани удовлетворялись целой армией (по оценке современников — в 40 тысяч) контрабандистов, преимущественно французами и голландцами, но и вышеупомянутые английские джентльмены от них не отставали.

Параллельно с контрабандой всегда существовал и контрафакт (эти виды мошенничества наш законопослушный современник не всегда отличает друг от друга) – изготовление подделок.
Еще Моисей объяснял, что подделки – это плохо, одна из его заповедей гласит: «Гиря у тебя должна быть точная и правильная, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь Бог твой дает тебе в удел, ибо мерзок перед Господом Богом твоим всякий делающий неправду».

И самыми изощренными жуликами издревле считались хлебопеки, которые умудрялись примешивать в муку массу самых разнообразных ингредиентов, сводя содержание собственно муки к мизеру, что иногда приводило к отравлениям. Во всех странах и во все века (как правило, поставки зерна были задачей и даже монополией власти) принималось большое количество законов, призванных ограничить жульничество, но они крайне редко имели успех. Были и предписания, которые учитывали «смягчающие обстоятельства». Так, например, в Византии в голодные годы определяли нормы пониженного содержания муки и перечень «заменителей”. Так или иначе, но контрафакт зародился именно в этой отрасли. А о наказаниях для пекарей, замешивающих в тесто вместе с мукой разного рода сорняки и примеси для увеличения веса, известно еще со времен древних царств Междуречья и Египта.

Другой из наиболее известных видов изготовителей контрафакта – фальшивомонетчики. Они появились вместе с самими монетами. Но это уже отдельная профессия для ловких и умелых…
Следует заметить, что изготовители контрафакта, в отличие от контрабандистов, сочувствия не вызывали – поддельным хлебом люди травились, от поддельных монет – разорялись. Наказания за контрафакт везде и во все времена были жестче, чем за контрабанду (кроме неизбежного наступления «экстренных мер» по борьбе с контрабандой, так хорошо знакомой нам «компанейщины»).

Проблемы контрафакта и контрабанды относительно благополучно дожили до наших дней. Нельзя сказать, что они процветают – во всяком случае, все государства мира довольно активно и жестко борются с этими явлениями, особо упирая на то, что контрабанда, по официальной версии – это, якобы, зачастую поставка оружия, наркотиков и торговля людьми (что, заметим, не соответствует действительности). Похоже, заповеди Моисея и прочие нравоучения, наконец-то, стали проникать в общественное сознание. Мир совершенствуется, общества становятся законопослушнее, но при этом формула «запрет приводит к контрабанде» по-прежнему никуда не ушла из нашей жизни и из обывательского сознания. Можно сказать, что проблема стала менее значимой не благодаря ужесточению наказаний, а исключительно благодаря смягчению нравов.

Стоит отметить, что чем глупее, в общественном сознании, выглядит запрет, тем большим почтением пользуется ремесло контрабандиста и тем более желанным представляется контрабандный товар.
Ну а про контрафакт и говорить не стоит, наверное.
Или — стоит… в рамках текущих событий…

P.S. Тема истории контрабанды буквально каленым железом выжигается из информационного пространства («чтобы не романтизировать» — хотя, какая там «романтизация», в наши-то времена…). Так что, думаю, эта тема еще ждет своих исследователей.