Самый важный вопрос: что подтолкнуло тебя в 50 лет развернуться на 180 градусов, поменять профессию и стать полицейским? Мне всегда казалось, она тебе совсем не подходит. Ни внешне, ни внутренне – вообще никак! Откуда возникла идея – кризис среднего возраста?

Кризис среднего возраста у меня начался лет в 35. Даже, я бы сказала, экзистенциальный кризис, когда ты понимаешь, что цели, которые ставила в молодости неосознанно, уже достигнуты. И начинаешь жалеть, что они были очень мелкими. Это и подтолкнуло к долгосрочной работе над собой – к узнаванию, построению себя заново, как человека и личности.

Когда я переехала в Лондон, в жизни, по сравнению с московской, ничего не изменилось: дом, работа, семья. Необходимо было учить английский для работы и последующей учебы. Поэтому помимо обычных курсов и частных уроков, два года ходила на актерские курсы, начала играть гольф, брала уроки танцев, ну и так далее – чтобы была практика языка. Работала (приехала сюда) по годичному контракту, а он растянулся на 16 лет.

За это время изменилась ситуация в Москве. Бывшим коллегам становилось страшнее со мной не просто сотрудничать, но и разговаривать – так что работу там мне найти не удалось. В Британии попыталась работать на российских бизнесменов, но после сказала, что никогда в жизни этого больше не будет.

К тому моменту случился ещё один кризис, но не среднего возраста: я перегорела на работе. Возникло ощущение «тошноты» от юриспруденции, от того, что «достигла потолка» и полностью остановилась в профессиональном развитии и росте. При этом, переквалифицироваться в английского солиситера не хотела, а в барристера не могла из-за языка. Подумала, если у меня такое отвращение к профессии, то какие бы деньги она ни приносила, заниматься этим не стоит. Моя работа в компании ЮКОС давала очень хороший доход (и я за это ей очень благодарна), стабильность, позволяла достойно жить, спокойно заниматься воспитанием дочери.

О работе следователем, не просто полицейским, а именно следователем, я думала ещё в самом начале взрослого пути. При этом мне не важны были деньги (ведь работа с высокой зарплатой раньше не давала морального удовлетворения). Хотелось служить не отдельным людям, а идее, принося пользу обществу, – это и стало основным критерием выбора.

Если не секрет, разница в зарплатах раньше и сейчас большая?

Кардинальная! Сейчас я занимаюсь благотворительностью.

В процессе поиска работы увидела объявление, что полиция нанимает людей, и подумала: почему бы не попробовать? Ради шутки написала. Сначала на вакансию полицейского, потом – на детектива, узнав, что есть прямой путь стать следователем.

Мне прислали приглашение на первый тест. А потом сказали: «Вы нам понравились». И начали рассказывать, что хорошо, перед тем как стать детективом получить опыт полицейского офицера, это помогло бы в работе. Я просто попалась на эту удочку – все звучало красиво и имело некий смысл. Подумалось: это может ускорить приём на работу. А мне очень важно было всё-таки «зафиксироваться». И я приняла предложение – именно потому, что там была письменная гарантия: по окончании учёбы на полицейского офицера можно автоматически присоединиться к детективной деятельности.  

На втором туре нужно было пробежаться (как будто по улице) на время, на скорость и ещё проиграть сценарий с актёрами (две ситуации, которые ты как полицейский офицер должен разобрать). Дальше нужен был веттинг – проверка кандидатов на замещение государственных или общественных должностей для выявления их надежности и отсутствия связей с криминалом. После этого пришло предложение. Только потом я поняла, под что подписалась: было ошибкой пройти эти два года в униформе..

Почему?

Потому что там совершенно определённая атмосфера. Туда идет молодёжь в основном. Ну, чтобы ты понимала: моими однокурсниками были ровесники дочери или те, кто младше её, за исключением двух-трёх человек лет на пятнадцать младше меня. То есть 50-летних студентов практически не было.

Что пришлось преодолеть в себе, чтобы соответствовать профессии? Были качества в характере, которые прямо нужно «продавливать», чтобы вписаться?

Адаптироваться и более или менее вписаться… Нет, я не хотела вписываться в коллектив, где люди ругаются матом и шутят по-дурацки. И не хотела вписываться в «детский сад» – мне это неинтересно. Не для этого я столько лет жила, училась, росла, работала над собой, чтобы играть роль Недоросля. Плюс я и не англичанка.

А иностранцы вообще были в твоей группе?

Была девочка-румынка, но она родилась и выросла здесь. Ещё – болгарка, одна – из Литвы, одна – из Польши. Интересно было наблюдать: когда мы делали групповые проекты, то реально разбивались на «них» и «нас».

Но всё было хорошо, что было хорошо. Ведь очень много критики полиции на протяжении всего периода существования. А в последние 30, 20, 10 лет службу критиковали особенно жёстко за неправильное отношение к женщинам, за грубость. Обычно же в полиции служили в основном белые, мужчины-англичане, которые жили за пределами Лондона и приезжали на работу в город. У них не было привязки к Лондону.

Ты как-то говорила, что вас посылают патрулировать улицы специально в другие районы (не по месту жительства), значит, есть специфический момент?

Смысл в том: где живёшь, не должны знать, что ты полицейский – это может быть небезопасно.

Вернёмся к критике. Из-за того, что недавно выпущен был отчёт, Лондонская полиция решила, что её офицерский состав должен представлять и отражать население столицы. То есть приветствовались люди с разным бэкграундом, включая иностранцев, которые могли говорить на разных языках, с образованием, а также взрослые (до 60 лет). Когда у тебя за плечами большой жизненный опыт, ты иначе разговариваешь с людьми, видишь ситуацию и понимаешь ответственность, будучи наделенным определенными властными полномочиями.

Что пришлось преодолеть? Сложный график работы: ночные и ранние смены, когда приходится вставать в четыре утра или раньше.

И сколько смена длится?

Две утренние, две дневные и две ночные – каждая смена по 9 часов. Этот непостоянный график сбивает ритм организма. Кроме того необходимо быть на работе вовремя, что мне особенно трудно, как человеку, который всегда и везде опаздывает.

Скажи, сомнения были, что неправильно выбрала профессию?

Буквально на второй или третий день после начала учёбы инспектор пригласила меня на разговор. И я сказала, что эта работа – категорически не для меня. Здесь требуется невероятная скорость во всём. А я, например, не могу писать отчёты с той скоростью, с какой это делают молодые ребята с родным английским.

Отчёт – каждый день после работы?

После каждого случая, на который ты выезжаешь. Потому что это первый этап следствия. Зафиксировать надо всё. Потом документ передаётся дальше, и следственная часть расследует…

Ещё я сказала инспектору, что здесь ужасная атмосфера: мне пятьдесят, и когда меня ставят в один район с двадцатипятилетними – это неправильно с точки зрения отношений, доверия. Более того, я из профессионального мира, юрист. Но это ничего не изменило.

И третье: у меня были проблемы с использованием рации. Практически год проработав, так до конца и не смогла преодолеть страх: когда нужно быстро, чётко, на английском что-то сказать, часто на бегу.

Смирение и определенные психологические вещи – это то, что мне помогла проработать профессия полицейского. Но чтобы стать следователем, нужно было всё пройти и перебороть себя.

Мы выяснили, что ты дотошный, медленный, глубоко копающий человек, академический. Постоянно учишься. Но ты, оказывается, ещё преподаёшь в Свободном университете, изучала кинетический имидж, каббалу, йогу, только что закончила курс «Мастер счастья», училась актёрскому мастерству, занимаешься бальными танцами. Как это всё сочетается?

Всё это – я. В детстве хотела быть актрисой. Это единственная профессия, которая меня всегда привлекала, поскольку в течение одной жизни ты способен прожить столько жизней, сколько сможешь собрать. И мне всегда это было интересно.

Со временем круг интересов выкристаллизовывался, что-то просто отпадало. Например, когда-то папа сделал из меня спортсменку, а я не хотела. Сейчас даже неинтересно смотреть спорт по телевизору. В процессе обучения английскому пошла на курсы актерского мастерства. С детства занимаюсь йогой, и для меня важно делиться своим опытом с другими. Я всё-таки учитель по натуре.

Хорошо. Но как квалификация «Мастер счастья» может сочетаться с профессией детектива?

Элементарно: это помогает оставаться позитивно настроенной, счастливой, несмотря ни на что. Счастье – не просто эмоция эйфории, ежесекундная, которая улетучивается. Это другое состояние: когда у тебя в разных сферах жизни всё складывается максимально хорошо и развивается. И ты должен с благодарностью принимать ситуацию, если что-то идет не по твоему «плану», не получается так, как хотелось бы, и смотреть, что в твоих силах изменить.

Это применяется во всём: помогает прийти на работу, что бы ни происходило. А там люди совершают преступления. Большей частью, по человеческой глупости, когда отключён разум и включены эмоции, желания. Ум – это машина по переработке желаний: «хочу – не хочу», «нравится – не нравится». Если эмоции не контролируются разумом и сознанием, которые также называется совестью, человек превращается в животное. И, к сожалению, часто не просто закон нарушает, который на бумаге, – а ломает свою духовную природу.

Наша работа тяжёлая сама по себе, требует много сил. Мы работаем шесть-семь смен подряд, потом два или три дня отдыха. Иногда четыре, но это редко. Когда ты работаешь в офисе, это уже умственная работа, требующая высокой концентрации внимания. «Мастер счастья» знает, как эту концентрацию внимания поддерживать, не впадать в уныние, не допустить выгорания.

Если бы завтра тебя назначили главой британской полиции, ты бы знала, как реструктурировать службу, чтобы она работала эффективнее?

Я бы знала, кого привлечь, чтобы помочь это сделать. Не смогла бы сказать: «Мы делаем вот это, это и это». Но точно заявила бы: «Мы меняем стандарты лидерства – не продвигаем амбициозных офицеров, которые просто хотят сделать карьеру, не являясь лидерами». В полиции не нужны менеджеры. Нет, менеджеры, нужны, конечно – те, кто могут организовывать. Но ниже, ближе к земле, кто работает с людьми – там должны быть лидеры. Тогда и команда будет работать по-другому. Просто менеджер, который боится принимать решения, равнодушно относится к людям, не может мотивировать – такие люди не должны быть ни лидерами команд, ни линейными менеджерами. Ещё я бы ввела 45-летний ценз, в крайнем случае 50-летний для приема на работу в так называемую «response» команду (которая первая реагирует на вызовы полиции). Создала бы команду людей, знающих, как систему организовать, чтобы она работала. Сегодня полиции необходимы кризис-менеджеры.

Проблема в том, что я не очень хорошо понимаю ситуацию – где политика начинает влиять на систему, на организацию. Например, нам снова урезали бюджет. В государстве не хватает денег. И то, что выстраивалось последние два-три года, сейчас снова сокращается: убираются некоторые службы, специализированные команды. Но при этом пытаются наполнить группу реагирования (Response Team).  

Связано ли это с ростом уровня преступности в Британии?

Да, очевидно, что приоритизация этого направления не способствует уменьшению уголовных преступлений. Дело не в количестве. Важно, как работают команды, какие отношения внутри. Если ты не хочешь идти на работу с утра, если ещё не пришёл, а уже устал, – то это отражается на деле. Зарплата здесь такая, на которую человек ничего не может себе позволить: ни недвижимость, ни даже базовые вещи, например, создать семью без поддержки родителей, не может жить в Лондоне, едет на работу из-за города по два-три часа. И это считается нормой.

Люди, прежде всего, просто не должны чувствовать, что они винтики. Есть известное выражение о нашей структуре: в полиции к людям относятся как к номерам. У всех нас – номера на погонах и на форме.

Что главное в жизни?

Помнить, что ты – Душа, маленькая частица единого целого (можно назвать это целое Богом, вселенной, эко-системой, но это целое – источник жизни и энергии). Соответственно, вести себя, как Душа, жить, как Душа, какой является каждое живое существо. При этом важно заботиться о физическом теле, без которого невозможно существование в этом мире.

 Живя как Душа важно придерживаться, как минимум, следующих четырёх принципов. Во-первых, чистоты (не только физической, а мыслей, языка, действий, всего). Во-вторых, милосердия, доброты: не причинять другому боли, не обижать, защищать слабых, если можешь, или помогать им. В-третьих, правдивости – говорить правду, не давать ложных показаний, не врать, но говоря правду, не причинять боли или вреда другим, хотя это не всегда возможно и точно очень непросто. И четвёртое – аскетизма. Вот эти инструменты счастья. И если живёшь в осознании, что ты – Душа, то основная цель – вернуться в тот духовный мир, с которым сюда спустился. То есть к Богу. Это смысл жизни.

Я искала ответы на вопросы: почему родилась в этих условиях, а не в Букингемском дворце или в трущобах Индии, или в Сибири? Почему здесь и сейчас? Зачем всё: родилась, выросла, работаю, сплю, ем, есть семья, дочка… Потом состарилась, поболела, умерла. А зачем это? Такие вопросы меня долго беспокоили, пока просто не пришла к осознанию, не нашла определённую систему знаний – и увидела там свои ответы. Я их искала в философии, в литературе (немного нашла), в христианстве, в жизни – ты же слушаешь, что люди говорят. Но системой знаний для меня стало сочетание Вед и Торы. Веды дали ответы на все экзистенциальные вопросы и помогли выстроить жизненную философию.

Я бы хотела быть инструментом для передачи божественной любви, когда люди вокруг тебя чувствуют себя безопасно, им спокойно и хорошо в твоем обществе. Для меня смысл жизни в том, чтобы вернуться к Богу, может быть, не после этой жизни, а после 100 следующих жизней. Куда бы меня ни занесло, куда бы Бог ни отправил, неважно. Главное, чтобы была возможность Ему служить. Когда живёшь так, что в центре твоей жизни – Бог, а не ты и твоё эго, придерживаешься, как минимум, вышеуказанных четырёх принципов, тебе становится легче жить. Сложнее, с одной стороны, потому что это ежедневная работа, требующая приложения усилий и фокуса на главном. Но, с другой – легче, потому что жизнь наполняется Смыслом, а ты постепенно очищаешься от ложного эго.

Я хотела бы немного побыть Екатериной Гордеевой и задать вопрос: милосердие или справедливость, но ты уже на него ответила. Даже с точки зрения полицейского, для тебя всё равно важнее милосердие?

Милосердие! Есть такая притча. Смысл её в следующем: сидит йог сто лет на камне, медитирует, просит справедливости. И Бог ему в итоге отвечает, потому что Бог отвечает на все наши призывы. То есть, если мы Его ищем, он обязательно отвечает. И вот Бог говорит йогу: «Тогда меняйтесь с камнем местами. Ты же хочешь справедливости. Ты просидел на нём сто лет. Время камню сидеть на тебе». Милосердие – это когда мы по отношению к себе добрые и по отношению к другим добрые. Вот тогда зла становится в жизни меньше.