Понедельник, 25/03

Olivier Theatre

Nye

Спектакль-байопик по пьесе Тима Прайса посвящен одному из самых значимых политиков в истории Великобритании. Мы видим Эньюрина Бивена, лейбориста, посвятившего свою жизнь созданию бесплатной медицины, на смертном одре. Больничная кровать, древнего вида монитор-осциллограф, зеленые шторы вокруг. Они, точно годы, скрывают события. Скоро шторы задвигаются, открывая сцену, представляя новых и новых персонажей: от безвестного школьного учителя до самого Уинстона Черчилля. И все два акта спектакль будет отвечать на один главный вопрос, как из несчастного мальчика, испуганного, застенчивого, мучимого заиканием, может вырасти человек, изменивший облик страны? Как этот человек прошел путь от юного шахтера до реформатора здравоохранения? Что такого было в нем, идеализм, фанатичность?

Актеров на сцене много, они иногда даже поют (внезапно). Но вся постановка, как здание вокруг несущей колонны, построено вокруг одной звезды. Бивена играет Майкл Шин, любимец публики, и ему приходится эту любовь преодолевать: играть не лучшие стороны своего персонажа. Он может скандалить, быть почти жестоким, а главное, одержимым. Говорят, великие актеры на сцене способны переиграть собаку. А кто может быть органичнее животного в каждом своем проявлении? Кто? Ну, например, Майкл Шин с глазами, горящими социал-демократическим огнем.

Вторник, 26/03

Lyttelton Theatre

Dear Octopus

Добротная и красивая мебель. Золотые лампы. Драпировки. Уют. Дом семейства Рэндольф до отказа набит людьми разных поколений. Старая пьеса Доди Смит посвящена празднованию 50-летия свадьбы пожилой четы. Внутрисемейный праздник собирает всю семью вместе, таких разных, юных и пожилых, детей и взрослых. Гостиная, детская, столовая. Они танцуют, спорят, мирятся, пытаются уложить спать детей, страдают от разбитого сердца, романтически вздыхают при луне – в общем, живут. По-настоящему живут, носят совершенно роскошные костюмы из 30-х годов ХХ века. О, эти платья и кружевные воротнички, клетчатые сарафаны, двойки и рубашки! В “Dear Octopus”режиссера Эмили Бернс совершенно идеально создана атмосфера семейной саги. Но частная вечеринка обычных людей внезапно становится древнегреческой трагедией, когда мы понимаем: действие происходит в 1938 году. Этой атмосфере уюта и стабильности осталось жить несколько месяцев. Потом грянет Вторая мировая! Режиссерский взгляд на бытовую историю через фильтр тектонических исторических событий превращает “обычную комедию” в настоящую трагедию, разлитую в воздухе, пахнущем полиролью для деревянной мебели, свежим хлебом и ростбифом. Уходить из этого дома с золотыми лампами совершенно не хочется, потому что знаешь, что сейчас начнется там, за его стенами.

Среда, 27/03

Trafalgar Theatre

A Mirror

Зрителя погружают в очень специфическую атмосферу. Серая стеночка, милая гирлянда из лампочек, немного ничем не примечательной мебели – вот и все, что окружает троих актеров в спектакле Джереми Херрина. Но в зале очень быстро становится душно, одни плакатики про “правильные” пьесы чего стоят! Итак, воображаемое тоталитарное государство (тут, надо сказать, действительно нет никаких географических или исторических отсылок) велит своим гражданам жить правильно. И специальное министерство следит в том числе за театральными постановками: пьесы же, ясное дело, тоже должны быть правильными! Работник отдела, куда приходят новые пьесы, бедняга, любит театр. В этом его проблема, потому что оценивать пьесу с точки зрения идеологии, а не театра, ему невыносимо трудно. И вот за случайно написанную пьесу (диалоги в ней просто списаны с соседей, что ругались за стенкой, прямо-таки документальный театр!) одному из авторов грозит лагерь для перевоспитания в правильного драматурга. Решение блестяще: нужно просто переписать пьесу, чтоб она удовлетворила цензоров.

Странным образом мрачная завязка становится поводом для комедии. Да, повод сомнителен. Да, легко смеяться над антиутопией в центре Лондона в 2024 году. Но, возможно, Херрин руководствовался знаменитой идеей о карнавальности смеха. Он переносит зрителя из антиутопии в утопию, сплачивает с коллегами по смеху и делает страшное нестрашным. Хотя бы на время хохота.

Четверг, 28/03

Dorfman Theatre

Underdog: The Other Other Brontë

Придумывали ли вы тайные страны, где можно скрыться от ужасной, разочаровывающей реальности, если мама умерла слишком рано, две сестры скончались от туберкулеза, а отец совсем отдалился и только пишет философские проповеди за закрытой дверью своего кабинета? Догадывались ли вы когда-нибудь, что на свете существует комбинация слов, которая исполняет желания? Что словом можно вернуть к жизни, что слово – это волшебство? Сестры Бронте думали. “Underdog” (автор пьесы Сара Гордон) – это спектакль о жизни трех сестер и брата, любящих и ревнующих друг друга к искусству. Спектакль о писательницах, которых критики считали одним автором, а это уж точно не могло принести им счастья. И об одном художнике, так и не смирившемся с тем, что его сестры известнее, чем он. Круто замешанная на соперничестве, любви и жажде славы история семьи Бронте в постановке Натали Ибу – это, конечно, художественная версия реальности. Тут даже мистер Брокхельст появится, тот самый злыдень из “Джен Эйр”! В каком качестве? Приходите смотреть.

Пятница, 29/03

Aldwych Theatre

Tina

Мюзикл про Тину Тернер, который Тина Тернер видела своими глазами за несколько месяцев до смерти и… ей понравилось. Каково это, смотреть мюзикл про себя, когда все свои песни поешь не ты, а вон та актриса? Если бы знать!

Музыкальный спектакль – квинтэссенция 80-х. Неоновые лампы вспыхивают и гаснут над сценой, отражаясь в блестящем покрытии, а Тина в золотом платье танцует, как языческая богиня. Здесь разворачивается история Анны Мэй Буллок, начинающей певицы, которая выросла на обшарпанной маминой кухне: первая группа, скоротечный роман, свадьба. И Анна – в тот момент уже Тина, конечно, Тина Тернер! – внезапно очутилась в ловушке, хитро сплетенной из ревности и насилия. Но сладкоголосая птица, королева рок-н-ролла, вырвется из силков с песней Private Dancer. И забывший, было, мир ее вспомнит, кто тут на первом месте в чартах?

Суббота, 30/03

The Marylebone Theatre

The Dream of A Ridiculous Man

Вообще-то “Сон смешного человека” назван моноспектаклем, но честнее было бы сказать, что это театральный дуэт режиссера Лоуренса Босвелла и актера Грега Хикса. Их тонкая работа возникла из тесного совместного сотрудничества, из внимательного и бережного отношения к тексту. Да, это сценическая адаптация, сделанная Босвеллом (а попробуйте поставить Достоевского без адаптации!). Но в переносе “Сна” на сцену (и как следствие – в современный Лондон) рассказ не пострадал. Ни единого листика с этого диковинного растения не осыпалось, ни единого корешка оно не потеряло при пересадке.

Вот он, смешной человек в мятом пальто: тянет худую шею из потрепанного воротника, надвигает на лоб вязаную шапчонку, мучительно ищет выход из утомившей его жизни. Крутит в руках дурацкую детскую бейсболку, не очень чистую, поросячье-розовую. Он ее найдет потом, эту девочку. Или нет? Или эти маленькие ручки только плод его воспаленного, больного воображения?

Грег Хикс всю свою жизнь играет героев, великих людей из великих пьес: он воплощал на сцене образы Макбета, Брута, Цезаря, даже Христа, и теперешнее его обращение к Достоевскому, к его “маленькому человеку” очень логично. “Я смешной человек. Они меня называют теперь сумасшедшим”, – говорит герой Достоевского. Но только зрителю решать, обезумел ли этот нервный человек, что одиноко переминается с ноги на ногу в тощих поношенных кедах, или он действительно мессия?

Воскресенье, 31/03

National Theatre Live

Dear England

Даже если вы не любите футбол. Даже если вам скучно смотреть, как двадцать два ражих парня мечутся по полю, словно дети. Если вы никогда не орали от счастья или разочарования, когда мяч влетал в ворота подобно хорошо управляемой комете. Или все-таки все это про вас… В любом случае необходимо посмотреть Dear England, спектакль по пьесе Джеймса Грехема.

Футбол и театр, как ни странно, вообще похожи. Матч почти всегда оборачивается трагедией для одной из команд, а порой комедией для обеих. У футболистов, как и у актеров, есть амплуа, а их выход на поле сопровождается овациями.

Тренера английской сборной Гарета Саутгейта в спектакле играет Джозеф Файнс и вносит в этот образ поистине шекспировскую глубину. Удивительное внешнее сходство прославленного футболиста и известного артиста помогает последнему сохранять человеческий, бытовой рисунок образа. Но в этом нет ни капли карикатурности: не копируя движения Саутгейта, Файнс вживается в его образ, отталкиваясь от психологии персонажа и событий его жизни.

Кстати, именно в формате видеозаписи спектакль неожиданно получает еще больший смысл. Движения игроков во время матча, сыгранные драматическими актерами, приобретают наполненность. Эти жесты, знакомые всем,– упасть на колени, задрать в порыве восторга обе руки, натянуть на лицо футболку, скрывая непрошенные слезы, – все это переосмыслено драмой как видом искусства, переведено в иной регистр.

И даже если вы не видели ни одного футбольного матча, эти эмоции вас захватят. Трогательные, честные, отчаянные два тайма… Ох, простите! Конечно же, два акта!