London Cult.

Маргарита, расскажите, пожалуйста, о программе Академии молодых певцов и как сюда попадают?

Во многих оперных театрах мира есть программы для молодых певцов. Это посреднический шаг между учебой в Консерватории и работой солистом в театре. Чаще всего конкурс на такие программы проходит онлайн: ты должен отправить заявку, резюме и два-три видео (чаще всего просят спеть Моцарта). Если пройдешь отбор, тебя приглашают на живое прослушивание, нужно приехать в театр, в моем случае в Париж. Первый тур проходил на маленькой сцене для нескольких человек, а второй – финал, в котором участвовали 20 человек, пели на большой сцене или Бастилии, или Гарнье. И здесь уже обычно выбирают столько певцов, сколько нужно для Академии на следующий сезон.

Я подавала в 10-15 мест, а приглашение на прослушивание пришло только из Парижа. До этого участвовала в крупных конкурсах, но больших достижений не было, а для подобных программ это важно. Я не ожидала успеха, тем не менее попала в программу. Наш контракт – с сентября по конец июня 2023-2024 гг., с возможностью продления еще на год. Если ребят приглашают на контракты, то, конечно, они уезжают. А я еще в этом году увидела набор в труппу Парижской оперы на следующий сезон, подалась онлайн, и меня взяли. Так что пока остаюсь в Париже. Дальше будем смотреть, оставят ли меня работать.

Вижу, что Академия в этом году интернациональная?

На самом деле Парижская опера пытается открыть свои двери, пригласить больше людей из разных стран, но именно Франция, ее публика очень любят и поддерживают французских певцов. Здесь всегда предпочтут француза любому другому: опера – это их национальная гордость. Некоторые зрители даже жалуются, что в труппе мало французских певцов. По поводу Академии… Люди тоже хотят, чтобы в ней училось больше французов. Я понимаю их: Академия существует на государственные налоги. Но, с другой стороны, искусство не должно быть приватизировано какой-то одной национальностью. Ведь самое важное – талант и усердие.

В чем особенности этой программы по сравнению с подобными в других театрах?

Все программы различаются между собой, все зависит от целей оперного театра. У нас, в отличие, например, от Германии, акцент делается на коучей, чтобы мы росли в артистическом и вокальном плане. К нам каждый месяц приезжают один-два вокальных коуча, а также педагоги-пианисты, каждый месяц проходит концерт песенной музыки. А в Германии делается упор на сценический опыт, там ребята поют именно на большой сцене: маленькие роли, а иногда и большие. Тогда как в Париже на основной сцене за два года не всем удается спеть даже небольшую роль. Мне повезло: еще в прошлом году я спела свою первую роль – дамы в “Волшебной флейте” и на следующий год повторю ее. Зато эта Академия каждый год выпускает хотя бы одну постановку, где участвуют только студенты (наши артисты, пианисты и другие музыканты). Все здесь с разным опытом, для кого-то это будет первый выход на сцену.

Как Вы себя чувствовали, когда первый раз спели на большой сцене Парижской оперы?

Для меня это был дебют именно в театре. До этого я пела в постановках театра Гнесинской академии, а также в Моцартеуме в трех операх, в школе в Москве участвовала в концертах и гастролях. Но на такой сцене никогда не пела, это было невероятно! До сих пор не верится! Парижская опера – одна из самых грандиозных и известных в мире. Но в конце концов ты понимаешь – это просто работа (несмотря на все удовольствие), то, что нужно уметь делать.

Планируете ли Вы выступать с русским репертуаром, использовать знание языка?

Мы все работаем с коучами и избавляемся от акцента. Считаю, что певец должен и может петь на разных языках в зависимости от репертуара. Я люблю петь на русском языке. Хотя сама не выбирала ту программу, которую мне давали. В прошлом году был концерт французских женщин-композиторов, и я пела русские песни Полины Виардо. Мой коуч Кристиан Ширм нашла их и предложила, она все время пытается дать мне что-то спеть по-русски. До этого в Зальцбурге я пела в основном на немецком.

Через два года в Парижской опере будут ставить “Евгения Онегина”, уже приезжал постановщик этого спектакля, британский актер и режиссер Рэйф Файнс, был воркшоп в сентябре, и он приедет еще раз. До этого Файнс никогда не ставил оперы, поэтому попросил дать ему певцов, с которыми можно было бы поработать по принципу “ты идешь сюда, давайте поставим эту сцену так” и так далее. Надеюсь хотя бы на Татьяну второго состава. Очень приятно, что нам доверили такую оперу. Файнс великолепный актер и хороший режиссер, он три дня был с нами во время репетиций письма Татьяны, сидел прямо в метре передо мной, ходил вместе, показывал, куда двигаться. Невероятный процесс! Это то, за что мы любим искусство.

Как проходит день работы в Академии? Какая здесь программа?

Все зависит от того, к чему мы готовимся, к каким концертам и программам. Есть основное расписание с 10 утра до 6 вечера, но бывают репетиции и в 8 вечера. Существует план на целый год, а также каждый раз мы получаем расписание на неделю. Обычно в день не бывает больше трех коучей. Утром распелся, потом коучи, в середине дня обед, вечером все остаемся что-то учить. Опера не закрывается на ночь, можешь заниматься столько, сколько нужно. Концертмейстеров нет, но есть четыре пианиста из Академии. Они работают 35 часов в неделю по контракту, но всегда идут навстречу, если надо позаниматься или сделать запись. Главное, относиться друг к другу по-человечески.

Что репетируете сейчас? В каких ролях можно будет Вас увидеть?

Идет новая постановка Академии «Уличная сцена» Курта Вайля. Учить нужно много. В конце года еще один воркшоп – постановочный концерт, состоящий из арий и песен. В Академии обучается и режиссер, он сам выберет музыку, организует свет, реквизит – это его экзаменационный концерт. Он длится полтора часа. В следующем сезоне Парижской оперы я опять пою в «Волшебной флейте», одну из дочерей Рейна в «Золоте Рейна», а также в одной опере из «Триптиха» Пуччини, в «Сестре Анжелике», и еще Берту в «Севильском цирюльнике», там у меня будет даже небольшая ария.

Как проходит репетиционный процесс в Парижской опере?

Также, как и везде. Репетируем в одном из репетиционных залов, где находится реквизит, разбираем мизансцены и только за неделю до премьеры выходим на сцену в реальные декорации. Часто некоторых певцов нет (это прописано в контракте), тогда их заменяют статисты. Репетиции всегда записываются, приезжающим артистам позже отправляются записи.

С кем бы Вам хотелось спеть в будущем?

Мне бы безумно хотелось поработать с Анной Нетребко на большой сцене или с Ольгой Перетятько, с Лизетт Оропеса. Я могу ходить на репетиции и слушать их, это большое счастье. В другие города нет времени ездить, но между своими занятиями  захожу и смотрю. Мы можем смотреть бесплатно все постановки, для артистов Академии выделяется пять мест на каждый спектакль.

Как Вы следите за развитием голоса? В каком месте своего пути Вы сейчас находитесь?

С вокалистами это определить сложнее всего, у всех свои представления о плохом и хорошем пении. Есть какие-то стандарты: петь чисто, попадать в ноты, вибрато должно быть правильным, позиции – тоже верными. Конечно, существует разница между студентами и певцами, уже имеющими опыт выступлений на сцене. Нельзя проснуться знаменитым! Просто так ничего не происходит. Может быть, даже в 25 лет человек уже «пахал» так, что достиг всего. Но часто голоса раскрываются позже.

У меня, например, была ситуация, когда на конкурсе я не заняла призовых мест, и мне сказала член жюри, что нужно подождать два года, хотя техника была, но… «продукт» оказался не готов, не дозрел. Это зависит и от физиологии. При нестабильности техники надо заниматься каждый день, лучше всего с направляющим коучем, педагогами. Всегда нужен взгляд со стороны: певец сам наслаждаться не должен, люди будут получать удовольствие, а ты – работай.