Жанр всей серии – автофикшн, очень модный формат художественного письма. Он был известен ещё в конце прошлого века, но именно Кнаусгор дал мощнейший толчок его развитию, книги Оксаны Васякиной и Натальи Мещаниновой тому дополнительное подтверждение. Один из лучших российских литературных критиков Дмитрий Бавильский так оценил норвежского автора: «Шеститомный автофикшн норвежского писателя Карла Уве Кнаусгора «Моя борьба» – пожалуй, самое важное, что было написано в XXI веке». Можно не соглашаться со столь безапелляционным мнением критика, но значимость писателя для современной литературы действительно сложно переоценить.
Я не буду подробно разбирать тексты Кнаусгора, надеюсь, вы их сами прочтете. Тот же Бавильский сделал это в своём ЖЖ-блоге Мне лишь хотелось бы отметить, что творческий процесс у Кнаусгора основан на бесконечной внутренней борьбе (отсюда и название серии), на преодолении множества препятствий, в том числе «синдрома самозванца», который так знаком любому начинающему автору.
Продолжу рассказ о некоторых интересных и малоизвестных моментах, связанных с личностью Кнаусгора и его персонажами. Начнём с Андерса Петерсена, шведского фотографа, которого я впервые встретил на страницах второго тома Кнаусгора «Любовь». Петерсен получил известность благодаря серии фотографий «Кафе Лемитц» (конец 60-х), запечатлевших завсегдатаев одноименного маргинального заведения в Гамбурге: алкоголиков, проституток, рабочих и моряков.
«Люди в Кафе Лемитц настоящие и искренние. Это нормально – быть в отчаянии, быть нежным, пить одному или прийти в кафе с компанией. Терпимость, любовь, теплота. Нужда, бедность, отчаяние. Я не описывал реальность, я пытался запечатлеть моменты реальной жизни так, как видел это», – так высказывался о своей работе Петерсен.
Потом он продолжал снимать особенные сообщества особенных людей: обитателей дома престарелых, тюрьмы и психиатрической клиники. Автор в своём творчестве использует простую пленочную камеру c объективом 35 мм. Обычная камера не требует от фотографа дополнительной настройки и не привлекает внимание людей. Никто не осознает, что перед ним – серьёзный фотограф, это облегчает творческий процесс. Как много раз до нас было сказано: снимает не камера, снимает человек.
Мало кто знает, но в 2018 году Кнаусгор совершил небольшое путешествие по России по заданию журнала New York Times. В своем увлекательном травелоге он продолжает удивлять способностью простыми словами описывать течение окружающей жизни, обыденную реальность. Будучи страстным почитателем Тургенева и его «Записок охотника», Кнаусгор посещает Бежин луг и другие родные места писателя, пытается представить себя частью его художественного пространства. Потом он переезжает в Казань, а затем по проселочным пустынным дорогам возвращается обратно в Москву. По пути происходят короткие встречи с простыми, но всегда интересными автору людьми. Вот удивительный по глубине и лиризму фрагмент, описывающий случайную встречу с 100-летней татарской бабушкой:
«Все, с кем я выросла, мертвы, – сказала она нам, когда мы стояли на пороге. – Никого не осталось».
Обычно я никому не смотрю в глаза дольше нескольких секунд. Я не хочу вторгаться в их внутренний мир и пускать их в свой. Но в этот раз, когда мы уже попрощались, и я стоял в дверях, я подумал, что должен задержать ее взгляд, всмотреться ей в глаза – те самые, которые видели мир во времена царей и последующие сто лет. Мы долго смотрели друг на друга. Сперва она казалась удивленной, затем расцвела медленной улыбкой, и эта улыбка была так чудесна, что слезы выступили у меня на глазах».
Ну и напоследок стоит сказать, что сегодня Кнаусгор вместе со своей третьей женой живёт в Лондоне. Поэтому у вас есть вероятность встретиться с ним где-нибудь на улице или в кафе, а возможно, если повезет, то стать персонажем его нового литературного произведения.
