Эти два монументальных произведения (Вторая симфония длится около полутора часов, пятая – почти 70 минут), входящие в так называемую симфоническую эпопею композитора из девяти законченных работ, стали уникальной возможностью погрузиться в огромные философские полотна в прочтении двух культовых американских дирижеров. Так, в Барбикане зрители могли услышать работу Майкла Тилсона Томаса, дирижера-лауреата Лондонского симфонического оркестра и одного из ведущих мировых специалистов по музыке Густава Малера. А на другой ключевой площадке Лондона Royal Festival Hall была представлена программа, состоящая из Blumine, части Первой симфонии Малера (часто не включаемой в исполнение); песен авторства жены композитора Альмы Малер в оркестровке Колина и Дэвида Мэттьюсов и Пятую симфонию в исполнении Philharmonia Orchestra под управлением американки Марин Олсоп, главного дирижера Венского симфонического оркестра радио и главного приглашенного дирижера (второй год подряд). Концерты, по задумке так похожие друг на друга, получились абсолютно разными по ощущениям, атмосфере, музыкальной динамике.

Премьера симфонии «Воскресение» прошла в Берлине в конце 1895 года под управлением самого Малера. Реакции на нее были разными (интересно, что симфония упоминается в начале пьесы Тома Стоппарда «Леопольдштадт» – один из героев слушал ее в Вене). В «Воскресении» очевидным становится желание Малера приобщиться к христианской традиции, освоить ее и самому лучше понять движение души к спасению через музыку. Произведение кажется более интеллектуально выстроенным, чем другие работы композитора. Для последней части симфонии Малер взял слова из «Оды Воскресения» Фридриха Клопштока. Четыре первые части имеют следующие указания для исполнения: «торжественно, очень торжественно, с серьезным выражением, медленно течет, не спеша» – симфония для глубокого погружения в процесс очищения души человеческой.

И действительно, симфония под управлением Майкла Тилсона Томаса (отмечающего в этом году свое 80-летие) обволакивала слушателей, создавала огромное облако музыки, симфоническое пространство, куда можно было ступить с разных концов зала. А последняя часть с Лондонским симфоническим хором (руководитель Саймон Хэлси) и двумя великолепными исполнительницами – молодой сопрано Шивон Стэгг и заслуженной меццо-сопрано Элис Кут – стала кульминацией вечера. Слова из оды Клопштока (с добавлением текста от самого Малера) звали к радости, воскресению и очищению. В итоге, постепенно собирая силы и подпитываясь музыкой, зрители пришли к медленному, проникающему катарсису и в легком трансе, стоя, аплодировали Майклу Тилсону Томасу.

Марин Олсоп и оркестр Philharmonia Orchestra выбрали совершенно другую динамику и стиль общения с залом. Олсоп сама подобрала программу, сделав ее контрастной в плане знакомства с представленной музыкой. Часть Первой симфонии «Blumine», а также композиторские работы Альмы Малер многие могут не знать – и как прекрасно, страстно, с драматическим обаянием исполнила их меццо-сопрано Саша Кук, перенося зрителей во времена создания этих песен. А вот Пятая симфония или какие-то элементы из нее всем известны: четвертая часть Adagietto активно использовалась в фильме «Смерть в Венеции» (1971) Лукино Висконти, а также во многих рекламных роликах и кинолентах. Это было очень необычно – узнавать музыку, поражаться ее красоте и понимать, в каком контексте она должна звучать, впервые находить ее истинное место. Если Вторая симфония монументальна, торжественна и величественна, то Пятая – гимн любви, с откровениями и интимностями чувства, с молодой страстностью и лиричностью неутоленных стремлений к любимой. Как будто Малер с годами музыкально помолодел, стал динамичнее, интереснее слушателям.

И Марин Олсоп по максимуму использовала потенциал симфонии, довела ее динамические контрасты до крайних позиций, представив любовное чувство чем-то напоминающим американские горки. Под завязку заполненный Royal Festival Hall взорвался аплодисментами оркестру и крошечной женщине, в этот вечер ставшей настоящим колоссом, который смог двигать музыкальные симфонические массы будто вулканическую лаву – горячую, мятущуюся, свергающую все на пути! Уникальный по ритму и накалу концерт, противопоставивший себя величественной Второй симфонии в аккуратном, всеобъемлющем прочтении Майкла Тилсона Томаса. Зал был в восторге в обоих случаях, и это означает, что слушатели стали свидетелями настоящих прорывов в представлении музыки Малера.