Дамарис Афина родом из Бристоля, завоевала сердца местного сообщества несколько лет назад. В 2017-м состоялась ее первая персональная выставка в Кембридже. Сегодня художница учиться в Королевском колледже искусств по специальности «стекло». Ее работы будут представлены в этом году на публичной выставке в колледже с 20 по 23 июня. Кроме того, у Дамарис запланированы несколько групповых выставок в Лондоне: «Раскрытие Абстракций» (23 февраля по 30 марта, 2024) в Hypha HQ в Юстоне под кураторством Зои Гетцманн и Мелиссы Виприцкой Топал и «В любящей памяти» (26 апреля по 22 мая, 2024) в пространстве Guts Project Space, куратор Шарлотта Лесеберг Смит. Также художница примет участие в первой выставке новой галереи SLQS Gallery, которая поддерживает женщин-художников.

У художниц Кати Царёвой и Дамарис Афины разный опыт, но их объединяет интерес к исследованию темы телесности посредством художественной практики. Наш разговор – об их творчестве и особом взгляде на жизнь.

Почему Вы решили исследовать тему телесности? И как в Ваших работах уживается одновременно притягательное и отталкивающее?

Катя Царёва: На протяжении всей практики в моих работах так или иначе присутствовали две темы. Я всегда исследовала пространство и идентичность, представляя одно через другое и наоборот. И в моих работах обязательно присутствовал человек, даже в тех, где оставалось только пространство. Я исходила из идеи, что любое пространство, созданное человеком, способно рассказать многое, обозначить, кто и для кого это сделал. Сейчас мне больше интересно углубиться в живописную практику и поработать с человеческим телом и его образностью. В работе над новой серией пришло осознание, что есть некий барьер или черта, где притягательность телесности превращается во что-то отталкивающее, а для кого-то даже отвратительное. И у каждого этот барьер свой. Поэтому не могу сказать, что в моих работах уживается и то, и другое. Я ищу интересные для себя трактовки телесности, и иногда у меня получается переступить чью-то черту.

Дамарис Афина: Меня всегда интересовало тело, и я даже хотела изучать медицину. Восхищают невидимые миры, которые мы содержим внутри себя, недоступные без хирургического вмешательства или сканирования. И мы редко о них думаем, пока не заболеем или не получим травму. В последние четыре года меня беспокоило то, как цифровые технологии меняют восприятие материальности тел. Совершенные изображения на плоских цифровых дисплеях далеки от физической реальности жизни в теле, и этот диссонанс неизбежен в современной повседневной жизни. В своей работе я хочу исследовать силу притяжения и отталкивания, населяющую пограничное пространство между двумя предположительно диаметральными состояниями. Я стремлюсь создавать небинарную работу, в которой можно показать множество различных вариаций телесности.

Какую базу Вы используете для создания своих работ, это фотографическое изображение или диджитал—коллаж? Чем обоснован выбор?

Дамарис Афина: Моя работа никогда не основывается на одном изображении, поскольку множество различных источников исследований объединены в одно целое. Я работаю между 2D и 3D, часто направляю работу в себя и придаю ей новые формы, опираясь на то, что произошло раньше. Планируя новое произведение, выбираю тот материал, который лучше всего подходит концептуально и эстетически. Работы создаются посредством экспериментов и исследований, и, хотя я могу что-то иметь в виду, все развивается и меняется в процессе создания. Я начала работать со стеклом в прошлом году и была очарована его свойствами. Оно твердое и гибкое одновременно, прозрачное и непроницаемое, хрупкое, но прочное. Я не могу полностью контролировать этот материал, и это подкупает!

Катя Царёва: Для своих работ я ищу фотографии или делаю снимки для последующей переработки, все зависит от задач и возможностей. Например, если не могу найти модель с определённой внешностью, то буду искать снимки в общем доступе интернет-пространства. Но, конечно, больше люблю опираться на собственные снимки, поскольку найденное изображение так или иначе ограничивает. Нередко, особенно для прошлых серий, я сама выступала в роли модели для своих работ, еще чаще прошу людей из близкого окружения или знакомых позировать. Впоследствии для новой серии я изменяю портреты, фигуры, фрагменты тел с помощью коллажа и компьютерной графики, добиваясь нового формообразования. Получившиеся изображения становятся моей натурой, и дальше я уже работаю с живописью, углубляясь в нее.

Ваши предыдущие проекты довольно часто взаимодействуют с пространством. Какие из них наиболее интересны, чем Вы гордитесь? Каковы преимущества и трудности такой работы?

Катя Царёва: Я очень люблю работать с пространством, поэтому почти все мои персональные выставки либо включают, либо вообще являются тотальной инсталляцией. Из прошлых проектов очень горжусь выставкой «My Rooms» в галерее Futuro в Нижнем Новгороде. Мне очень повезло, что появилась возможность поработать с этим одновременно очень сложным и невероятно красивым пространством. Но при этом всегда появляются сложные вопросы по реализации идеи, иногда абсолютно нерешаемые. Тем не менее такой способ художественного высказывания мне представляется наиболее полным, способным представить идею с разных сторон. Это позволяет погрузить зрителя внутрь искусства, предложить стать его частью.

Дамарис Афина: Больше всего я горжусь своей инсталляцией «Fruiting_Body.004.2», выставленной в галерее Саатчи в Лондоне на церемонии вручения награды «Новый художник года Великобритании» в ноябре 2023 года. На сегодняшний день это моя самая большая работа. Она стала дальнейшим развитием инсталляции, созданной для дипломной выставки в Лондонской художественной школе City & Guilds (CGLAS) в сентябре 2023 года. Тогда мне пришлось разделить работу на секции, которые могли бы пройти в дверь студии, и потом в галерее Саатчи объединить их. Создание скульптуры зачастую обходится дороже, чем работа с другими материалами, а хранение вообще становится кошмаром! Но больше всего меня привлекают скульптурные работы. Поскольку их существование в трехмерном пространстве дает более интуитивный и телесный опыт просмотра, что является противоположностью нашей оцифрованной жизни.

В Лондоне довольно много коллабораций с кураторами и независимыми площадками. В таком формате художник чувствует себя наиболее свободно? Что ближе для Вас? Или же предпочтительнее работать с одной галерей на постоянной основе?

Дамарис Афина: Мне очень понравилось работать с разными галереями, поскольку у каждой из них свой контекст, их физическое пространство и аудитория могут сильно различаться. А это значит, что мою работу сможет увидеть более широкий круг людей. У меня нет опыта работы с одной галереей на постоянной основе. Полагаю, это обеспечит безопасность, заботу о ваших интересах, но, с другой стороны, такой опыт может стать разрушительным. Я слышала несколько подобных историй от других художников. Традиционная модель галерейного представительства теперь превращается в нечто более гибкое.

Катя Царёва: Опыта работы с одной галереей у меня пока нет. Вся практика до этого была довольно свободной. Я сама решала, в каких проектах хочу участвовать, в каких нет, на какие предложения откликнуться. В таком формате чувствуешь себя более свободным. Но я понимаю, когда есть галерея, которая полностью курирует художника, – это более комфортный способ решения очень многих аспектов, связанных с переговорами, возможностями продвижения, с участием в различных проектах, оформлением документов, и дополнительный стимул для работы тоже. Так как всегда есть кто-то кроме тебя, кому важна твоя работа. Но это всё при условии, что повезло с галереей.