Бетти, с 2020 года Vache Baroque осуществил три профессиональные постановки барочных опер. Расскажите, что это за проекты, какова их главная мотивация и как все начиналось?

Мы, я и мой муж Джонатан Дарборн, запустили проект вместе с несколькими другими членами команды фактически в разгар пандемии, в сентябре 2020 года. Дело в том, что мы, как и многие другие фрилансеры не только в области музыки, но и во всех видах исполнительского искусства, оказались в растерянности, не зная, что делать? И после нескольких месяцев преподавания в Интернете, размышлений о том, что значит быть артистом в XXI веке, решили воспользоваться новой возможностью исполнять оперу, когда летом 2020 года некоторые ограничения были сняты.

Тогда мы приступили к постановке «Дидоны и Энея» Генри Перселла. Это одна из самых известных барочных опер. В ней огромное количество арий, драматичный сюжет, захватывающий и актуальный даже для наших дней, с участием женщины-правительницы, которая борется с давлением общества. Постановка режиссера Тома Гатри была вдохновлена Елизаветой I. Таким образом, у нас три эпохи вступили в диалоге друг с другом: древнее царство Дидоны, царицы Карфагена, королевство Елизаветы I, которое более или менее соответствует эпохе музыки, и современность. Это был удивительный спектакль – я пела партию Белинды вместе с несколькими блестящими солистами, с которыми нам повезло сотрудничать, в проекте участвовали потрясающие режиссер и дизайнер. И, наверное, поскольку в это время мало что происходило, нам удалось привлечь внимание крупных газет: вышло несколько рецензий. Оперу посмотрело большое количество зрителей.

В результате проект проложил путь к созданию организации, которую через несколько месяцев мы зарегистрировали как благотворительную, занимающуюся музыкой барокко, популяризирующей ее, делающей доступной, актуальной для XXI века. За четыре года пройден, как мне кажется, большой путь. Сейчас проводим множество проектов, ставим оперы, устраиваем необычные концерты. Нам нравится сотрудничать с мультидисциплинарными художниками. Есть инсталляции в области визуальных искусств, есть танцоры. С самой первой постановки «Дидоны и Энея» сотрудничали с танцевальной труппой Bird Gang. Она потрясающая! Это действительно уникальная группа творческих людей. Работали также с театральной труппой под названием Out of Chaos, с местным музеем – коттеджем Милтона.

Мы создали бренд компании, которая проводит эксперименты в мире музыки барокко. Совсем недавно осуществили проект в сотрудничестве с мультисенсорной фирмой Bittersweet. Их цель – экспериментировать с восприятием. Например, мы завязываем глаза зрителям, чтобы позволить им лучше взаимодействовать с другими органами чувств. По сути, устраняем для большинства людей доминирующее чувство – зрение – в процессе восприятия музыки. Получилось нечто особенное! Я не ожидала, что это так тронет наших зрителей. Когда люди снимали повязки с глаз, некоторые плакали. У нас были очень хорошие отзывы от участников проекта, слепых или слабовидящих.

Думаю, наша главная миссия – представить прекрасную музыку, которой мы самим одержимы. Ведь музыка вдохновляет людей, поднимает настроение, улучшает жизнь. Но важно сделать ее доступной и интересной для всех.

Считаете ли вы себя первопроходцами? Или в Великобритании, Европе, США есть компании, близкие по формату, особенно в музыке барокко?

Что мне нравится в мире барочной музыки и особенно в ее исполнении в Европе и в Штатах, так это поощрение музыкантов, исполнителей, певцов, режиссеров к изобретательности и экспериментам. Например, тот факт, что барокко существует в виде одной басовой линии с написанными под ней цифрами, автоматически создает сотни возможностей для исполнения одной и той же музыки. Поэтому, во-первых, элемент импровизации есть в самом музыкальном материале. А во-вторых, существует множество исследований, как исполнять барочную музыку.

Часто исполнители сами ищут новый репертуар, пытаются получить информацию об исторической практике его воспроизведения, узнать, как эта музыка могла быть представлена в 1600-х и в начале 1700-х годов, когда проходили премьеры, и почему композиторы ее создавали?

Есть ряд организаций в Великобритании, Европе и США, которыми я восхищаюсь. Мы все еще новички, нам только четыре года. И я бы не осмелилась утверждать, что работа, которая ведется в этом направлении в других странах, не является особенной и выдающийся. Однако считаю: в области просветительской работы мы являемся новаторами. Наш проект – тот самый мультисенсорный концерт – помимо повязок на глазах, о которых я рассказывала, еще представлял возможность зрителям понюхать, попробовать вещи на вкус, чтобы попытаться глубже вовлечь их в музыку. Мы сделали такую версию оперы для группы слепоглухих молодых людей по заказу местного управления здравоохранения, сотрудничали с командой преподавателей-специалистов по особым образовательным потребностям и инвалидности. И все говорили, что никогда не встречали ничего подобного. Реакция молодых людей была ошеломляющей! Для нас это стало большим шагом вперед в работе как благотворительной организации.

Мы любим создавать музыку для всех, но, думаю, особенно интересно донести ее до молодых людей, в частности инвалидов, которые не смогут ее услышать в другой ситуации. Я переживаю, называя нашу работу новаторской, но мы действительно стараемся придумывать новые форматы, ищем способы взаимодействия с совершенно новой аудиторией. И работа с преподавателями, специализирующимися на мультисенсорных нарушениях, надеюсь, стала началом долгосрочного сотрудничества. Есть планы поехать с таким проектов в тур в ближайшие пару лет.

Вы упомянули необычные места и способы знакомства с музыкой барокко. Но зачастую при мысли о барокко на ум приходят театры, например, «Театр Елисейских полей» в Париже. Такие привычные площадки не подошли бы для Вашего проекта? Где Вы ставите оперы?

Сейчас распространено мнение, что традиционные места для барочной оперы или, возможно, оперы в целом многим людям кажутся слишком формальными. Должна пояснить, я люблю ходить на спектакли в театр, обожаю Ковент Гарден. Мне кажется, есть что-то удивительно прекрасное в помещениях, специально созданных для восприятия искусства. Но это позиция профессионального человека, который много занимался искусством, привык сидеть неподвижно в течение долгого времени, слушая музыкальный или театральный материал. Главная мотивация проекта Vache Baroque – это попытка быть немного более изобретательными в отношении формата и места для исполнения оперы.

Мне нравится идея выступать в ангаре или на складе, на открытом воздухе, в очень маленьких пространствах, в частных домах, где артист поет для людей, находящихся перед ним. Самое большое желание – наладить контакт с новой аудиторией и впервые поделиться музыкальным и театральным материалом. Заставить людей переступить очень важный порог, впервые услышать оперу и подумать: «О, действительно круто. Думаю, это красиво, я мог бы сделать это снова».

Так что я не против «обычных» театров, но считаю очень важным для художественных организаций и коллективов работать над тем, как быть актуальными. Если для этого нужно заново изобрести формат или составить совершенно по-другому программу, или применить брендинг и маркетинг, дающие понять, чего хотят люди – уже здорово! Сегодня такой дискурс – один из основных в пространстве классической музыки: чего хотят и в чем нуждаются зрители, приходящие слушать музыку в первый раз, и как сделать, чтобы они вернулись. Меня это волнует, ведь опера, музыка – удивительный мир, в котором люди могут черпать вдохновение.

Расскажите, пожалуйста, о текущем проекте – опере «Олимпиада» Перголези? Удивительно, что 50 композиторов пытались положить это либретто на музыку. Как Вы сделали выбор в пользу такой оперы?

Джонатан, наш художественный руководитель и соучредитель, внимательно изучал репертуар эпохи высокого барокко, речь идет о периоде между 1700 и 1750 годами. Все оперы, которые мы ставили до сих пор, относились к XVII, а не к XVIII веку. Ему захотелось привнести иную эстетику для наших аудиторий – тех людей, которые приходили на три предыдущие оперные постановки.

И в ходе исследований он наткнулся на либретто «Олимпиады», которое сегодня практически полностью забыто. Не совсем понятно, почему? Ведь оно было одним из самых популярных в эпоху барокко. Антонио Вивальди тоже положил «Олимпиаду» на музыку, в мае этого года Королевский оперный театр в Лондоне поставил эту версию. И если кто-то из ваших читателей пойдет на постановку, думаю, будет интересным познакомиться с совершенно другим музыкальным материалом Перголезе, возможностью сравнить, как два великих композитора излагают одну и ту же историю.

Кроме того, что Джонатана вдохновил тот факт, что Бакингемшир, графство, в котором проходит наш оперный фестиваль, является родиной Паралимпийских игр. А именно: большая больница в Стоук-Мандевилле, которая находится всего в нескольких минутах езды от The Vache, стала местом, где впервые зародились Паралимпийские игры. Наследие Бакингемшира в сочетании с тем фактом, что в Париже прошли Олимпиада и Паралимпиада, вдохновили нас на выбор этого произведения.

Возвращаясь к желанию представить барочную музыку в несколько неожиданном и, надеемся, доступном увлекательном виде, мы подумали: опера на олимпийскую тематику идеально подойдет для создания мира, в котором будут представлены различные олимпийские и паралимпийские виды спорта. Люди смогут попробовать поучаствовать в них, прочитать об этом и увидеть небольшие демонстрации тематического материала.

Самое главное еще и то, что в музыкальном произведении Перголезе на сцене находятся сразу семь певцов, поющих барочные арии, в которых много быстрого голосового движения, колоратуры. На мой взгляд, это является одной из ключевых составляющих уникальности барочного пения. Зрителя впечатляет, когда певцы поют очень громко, без усилителя, но при этом маневрируют голосом в динамичных пассажах, переходящих от высоких к низким тонам. Слушать такое очень интересно!

Как следует подготовиться к новой постановке, чтобы не упустить ничего важного? Стоит ли посмотреть фильмы об этом периоде и жизни оперных певцов эпохи барокко, например, «Фаринелли-кастрат» (1994)?

Честно говоря, считаю, главное – прийти в Vache Baroque с открытым сердцем и готовностью воспринимать музыку во время спектакля. Не думаю, что людям нужно специально готовиться. Если хотите, можете послушать Перголези. Его «Stabat Mater» – самое известное произведение композитора. Он умер молодым, в возрасте 26 лет и успел за свою жизнь написать несколько опер, множество других крупных произведений – это поразительно. Опера совсем не похожа на «Stabat Mater». У нее светский сюжет, есть любовь, дружба, непонимание, люди, переодевающиеся в других людей, соперничество, королевский двор.

Поскольку речитативы были заменены на новый английский сценарий, написанный нашим режиссером Лорой Этридж, думаю, люди смогут следить за сюжетом и все поймут. Можно также прочитать синопсис, доступный в Википедии, познакомиться с персонажами. Кроме того, мы советуем зрителям приходить в 3 часа дня, когда открываются площадки, чтобы увидеть спортивные мероприятия, показы и музыкальные инсталляции. Нам нравится создавать целый мир еще до начала оперы. Так что у вас будет достаточно времени, чтобы прочитать синопсис, программку и… подготовиться к погружению в мир Перголези в семь часов вечера.

Опишите «доступное представление» 7 сентября? Чем оно отличается и кто может выбрать этот формат?

Мы делаем такое впервые. Мне кажется, это новый шаг в нашей работе как музыкальной благотворительной организации. Полностью переосмысливается формат спектакля. На сцене появится MC, ведущий, который будет направлять зрителей и представлять отдельные арии. Это будет, пожалуй, не столько оперное шоу, сколько рассказ о том, что такое опера. MC представит инструменты оркестра.

Идея «доступного представления» заключается в том, чтобы создать пространство, где совсем маленькие дети или люди с неврологическими заболеваниями, нарушениями движения и необходимостью периодически шуметь, вставать, ходить, могли бы насладиться оперой. Мы также думаем о пожилых людях, которым, может быть, трудно долго сидеть на месте. Хотим, чтобы все эти категории зрителей чувствовали себя комфортно и, приходя на оперу, не были заняты мыслью: необходимо высидеть до конца. Люди могут погрузиться в спектакль и выйти из него, покинуть основное пространство представления, провести время в тишине в отдельном месте для отдыха.

В этот день также могут прийти семьи с маленькими детьми и младенцами любого возраста. После примерно трех или четырех месяцев малыши уже воспринимают музыку! Такой формат подойдет всем взрослым и молодым людям, которые просто хотят «попробовать» оперу по очень доступной цене в непринужденной обстановке, но с профессиональными певцами и оркестром.

Бетти, знаю Вас в первую очередь как певицу. Интересно, Вы сейчас также совмещаете свои роли, как это было в спектакле «Дидона и Эней» – певица и исполнительный директор одновременно?

Чувствую, что по мере роста проекта для меня имеет смысл оставаться в роли менеджера, продюсера, организатора, чтобы помогать нашей команде, а также быть посредником между исполнителями и творческими работниками, участвующими в постановке. Но я по-прежнему много пою. Когда мы выступаем как коллектив на других фестивалях и площадках, с удовольствием участвую именно как певица. Это мое главное призвание, настоящая страсть. Но в то же время я получаю огромное удовлетворение, создавая платформу для других певцов, предоставляя другим творцам пространство для реализации тех достижений, которыми они по-настоящему гордятся.

Бетти, почему Vache? В переводе с французского это означает «корова». Привлекает внимание, но не совсем понятно. Кажется, это микс из несовместимого, потому что барокко в последнюю очередь ассоциируется с коровами.

Вы абсолютно правы. Vache Baroque происходит от названия, восходящего к Книге Судного дня, зарегистрированного ещё в 11-м веке, – так именуются дом и поместье, где мы проводим летний фестиваль. На самом деле оно раньше писалось по-другому – Vaccha. Со временем язык изменился и адаптировался, слово превратилось в Vache. Насколько я знаю, здесь нет никакой связи с коровами, но когда мы впервые решили поставить спектакль «Дидона и Эней», нам пришло в голову, что название может помочь: немного дерзкое, смешное и запоминающееся. Так и есть! Я получаю много подобных вопросов о названии, оно запомнилось людям, и думаю, это идеально подходит нашему бренду.

Как я уже сказала, с глубочайшим уважением к музыкальному материалу и ко всему, что происходит в индустрии, мы стараемся найти новые пути сотрудничества с певцами и аудиторией, быть в авангарде исследования зрительского опыта. Думаем о том, как представить музыку и оперу эпохи барокко, чтобы она стала доступной, необычной и запоминающейся. И «Французская корова» как нельзя лучше соответствует нашей эстетике.