Семейка, из которой происходил Эрик Рыжий, была беспокойной – его отца изгнали из Норвегии за убийство, и он, вместе со всеми домочадцами, переехал в Исландию, которая как раз в то время довольно бурно заселялась. В то время в Норвегии буйствовал Харальд Прекрасноволосый (до победы над своими врагами носивший прозвище «Косматый», но победа, видимо, сделала его краше), который в итоге объединил страну под своим началом (и даже дал ей нынешнее имя). Его враги, да и просто те, кто не желал пропасть в мясорубке гражданской войны, массово эмигрировали. И хорошим местом, с точки зрения наличия свободных земель, стала недавно освоенная викингами Исландия.

Однако дурная наследственность не дала усидеть в Исландии Эрику Рыжему – за двойное убийство его, так же как отца, приговорили к изгнанию. И он решил поискать счастья в землях, которые были видны с исландских горных вершин в хорошую погоду (280 км) и где, по слухам, побывал уже некий Гунбёрн. Так что, погрузив на корабль свою семью, слуг и скот, Эрик отправился на запад.

Плавание 982 года оказалось успешным. Нашлась хорошая бухта на южной оконечности острова (в районе современного поселка Какорток). Но… за все годы своего пребывания на острове Эрик ни разу не встречал людей, хотя и пускался в довольно продолжительные плавания вдоль его берегов. Тем не менее, семья прижилась – при всей скудности местной флоры нашлось, чем прокормить скот (особенно удачным оказалось овцеводство), а вода была богата рыбой. Правда, для освоения острова нужно было население. И вернувшись, по окончании срока ссылки в Исландию, Эрик стал агитировать особо отважных местных переселиться на новые земли, которые он назвал Гренландией.

Рекламная кампания удалась: в 986 году 30 кораблей исландцев отправились в Гренландию. Это плаванье оказалось не столь благополучным, как путь первопроходца Эрика: до конечной точки добрались только 14 кораблей и 350 пассажиров, остальные пропали или повернули назад.

В результате, были основаны две колонии: одна – на южной оконечности острова, вторая – в его западной части, в районе современного Нуука, столицы Гренландии. Нужно напомнить, что южная часть Гренландии находится на широте Санкт-Петербурга, а Нуук – южнее Рейкьявика, но тепла Гольфстрима Гренландии не достает, и ледяное дыхание Лабрадора ощущается в избытке. Так что, существование колоний сильно зависело от Исландии и Норвегии, откуда периодически поступало продовольствие, зерно, древесина и ремесленные изделия, в первую очередь, из металла.

К счастью, гренландцы нашли свое место в мировом товарообороте – в плаваниях к их берегам был большой экономический смысл: в те годы в Европе ценилась слоновая кость, поставки которой прекратились вовсе после крестовых походов, и ее дефицит удачно покрывался добычей гренландцами моржового бивня. Немногочисленное население острова (в момент своего наивысшего процветания в обеих колониях насчитывалось 5 тысяч человек) вполне могло выживать в условиях такого обмена.

Корабли купцов приносили не только товары, но и христианство (население острова крестил один из сыновей Эрика), но и «черную смерть» – страшную эпидемию, выкосившую половину Европы и половину Гренландии тоже. Сохранились свидетельства того, что сами гренландцы не жили только лишь ожиданиями кораблей с исторической родины. В поисках строевого леса они совершали плавания в Америку.

В том, что существенная часть леса доставлялась с берегов Ньюфаундленда («Маркланда»), большинство исследователей не сомневается. Жителями Гренландии была открыта страна Винланд – Виноградная страна (восточное побережье Северной Америки). Один из последователей Эрика даже пробовал основать там колонию, но немногочисленные скандинавы вступили в конфликт с местными жителями («скрелингами») и вернулись сначала в Маркланд, а затем и на Гренландию.

Примерно к концу XIII века относится первое знакомство поселенцев с иннуитами – племенами эскимосско-алеутской группы, которые, видимо, перекочевали на остров с севера американского континента. Сближения культур не произошло: иннуиты не переняли ничего у европейцев, а те, в свою очередь, не пытались научиться пользоваться каяками и гарпуном или иннуитским способам охоты на китов. Более того, известно о частых вооруженных столкновениях соседей.

Поселения на Гренландии полностью исчезли около 1500 года. В XVIII веке высадившиеся на острове датчане нашли там только кладбища и развалины жилищ. Их исчезновение – загадка, о которой ученые спорят до сих пор. Среди различных гипотез – уничтожение поселенцев иннуитами, массовая эпидемия и даже отказ от употребления рыбы, обусловленный какими-то мистическими соображениями (археологи не находят рыбу в остатках пищи), резкое похолодание, которому жители не смогли противостоять, и даже (как гипотеза) военная экспедиция то ли испанцев, то ли португальцев…

Возможно, что-то из этого и в самом деле случилось. Пока факты лишь свидетельствуют о том, что, по данным исследований захоронений, жители страдали от нехватки витаминов, у всех обнаружены признаки рахита и цинги, средний рост европейского колониста в XIV веке был 150 см у мужчин и 140 см у женщин.

Однозначно, что, начиная с XIII века, европейские корабли все реже и реже стали заходить в гренландские фьорды – транссахарская торговля, сложившаяся к этому времени, вернула слоновую кость в обиход европейских дворов, и нужда в моржовой кости, на которой строилось благополучие поселенцев, неуклонно уменьшалась, пока не исчезла вовсе. Торговый маршрут в Гренландию пресекся, как полагают сейчас, в течение XIV века, а с 1408 года не существует никаких сведений о жизни гренландских колоний.

Выполнив свою миссию в мировом торговом обмене, они тихо исчезли с карт и из людской памяти.