Однажды, следуя от одного влиятельного двора к другому, Теван и его спутник делают привал в лесу, где не только остро чувствуется постороннее присутствие – слышатся шорохи. «Главное – поддерживай огонь, это удержит духов в стороне», – Теван предупрежден, но не убежден. Проснувшись среди ночи, он обнаруживает тлеющие угли, а неподалеку – природную сущность класса Якши, которая образом девушки завлекла спутника и вот-вот вгрызется ему в горло. Не в силах рассеять иллюзию, трусоватый Теван убегает прочь, блуждает по лесу и набредает на полуразрушенный портал – вход в ману, имение брахмана.

Там обитает демон со своим поваром-денщиком, таким же простаком, как Теван, попавшим в капкан и не сумевшим выбраться. «Как только ты переступил порог поместья, оно становится реками, долинами и горами», – напутствует старожил. Сначала Теван воспринимает этот троп как своеобразную метафору простора владений, но потом убеждается в лиминальности пространства, где время остановилось, а может, следует собственным законам, во всяком случае, ночи здесь длятся намного дольше. К тому же, правила хозяйства далеки от гостеприимных: в самую темную галерею не ступать, демона не гневить, а если захочется совершить побег – истечешь кровью. Можно, правда, отыскать ключ от комнаты, хранящей «вечное» пламя существования демона, и тогда…

Брама-юга (термин из названия фильма) – девиация Кали-юги, последней эпохи в каждой из тысячи Маха-юг, составляющих Кальпу – один день 100-летней жизни верховного божества Брахмы, равный 4,32 миллиарда человеческих лет. «Брамаюгам» сплетен из нитей индийского фольклора, и если быть внимательным, а также привыкнуть к медленно нарастающему саспенсу, можно застрять в клаустрофобической цикличности повествования, как Теван в резиденции нечести.

Демона в человеческом обличии сыграл 72-летний Маммутти, мегазвезда Молливуда (аналога Болливуда из Южной Индии), снявшийся за карьеру в более 400 фильмах, преимущественно в главных ролях. Во многом благодаря его насыщенной интерпретации монстра (а также инфернальному смеху, шпарящему по поводу и без) накаляется атмосфера неудобства и ужаса. Харизма актера настолько крепка, что присутствие персонажа ощущается даже в сценах, где он не появляется. Усиливая тему террора, режиссер Рахул Садасиван решил оформить кино в черно-белой эстетике – целое поколение Кералы, наверное, впервые в жизни увидело такой фильм в кинотеатре. И может, вовсе не случайно груды риса по обеим сторонам зернохранилища поместья отсылают к известному кадру из «Соляриса».

Конечно, можно с преувеличенным скептицизмом относится к этому произведению как образчику хоррора, высчитывая на пальцах количество по-настоящему страшных моментов. Справедливо однако, что «Брамаюгам» – качественно проработанный готический эпос, который прочитывается как аллегория власти, коррупции и подчинения: его герои регулярно хватают друг друга за горло, впадая в новые циклы зависимости и жестокости. Классовая борьба переворачивает все с ног на голову, последний станет первым, но самым злым и опасным существом во всем многообразии миров и времен неизменно остается человек.