Музыкальный и звуковой ряд в фильмах Андрея Тарковского, как и всё остальное в его творчестве, совсем неслучайный и глубоко продуманный. По мнению великого режиссёра, кино должно воздействовать на зрителя не через прямые метафоры и символы, а естественным образом, через все доступные органы чувств.
В 70-80-х годах прошлого века практически не снимали кино с «чистовым звуком», то есть не использовали в итоговом варианте фильма запись звуков и шумов, сделанных на площадке. Тарковский кропотливо в тон-ателье воссоздаёт тот мир, который видит и слышит в своей голове, а зрители потом воспринимают с экрана субъективный, полноценно воссозданный мир режиссёра.
В книге «Осколки зеркала» сестра Тарковского Марина вспоминает, что в детстве у её брата были абсолютный слух и красивый голос. А сам Тарковский впоследствии говорил, что если бы он не стал режиссёром, то сделал бы карьеру дирижёра.
Ольга Суркова, киновед и кинокритик, оставила в своём дневнике очень важное свидетельство, описывающее глубину погружения Тарковского в выбор звукового фона и музыки:
«Все уговаривают поставить на финал всё-таки Альбинони, потому что сжились с ним за несколько месяцев. Но Андрей неумолим, полагая Альбинони «слишком демократичным», а у Пёрселла «музыка похоронная». «Как раз то, что мне нужно! — говорит он. — И вообще, я хотел бы, чтобы музыка не гремела, а напротив, стихала к концу финала. Вот появился хутор — и всё! Убрать музыку, и пошли нормальные шумы, синхронные шаги. Потом, может быть, заорут диким голосом, знаете, как орут дети? Нет, здесь нам нужен именно Пёрселл, а Альбинони неблагороден».
В этой дневниковой записи идёт разговор о финале «Зеркала», в котором Тарковский всё-таки поменял Пёрселла на «Страсти по Иоанну» Баха. Но остальные задумки автора в фильме остались, в том числе и крик мальчика «эгегей», на котором заканчивается картина.
Вот ещё одна показательная цитата, на этот раз самого Тарковского:
Но музыка не просто довесок к изображению — замысел должен быть органически замешан на совокупности с музыкой. Музыкальная интонация, если музыка использована точно, способна эмоционально менять весь колорит снятого на плёнку куска…
Пожалуй, самым гениальным звуковым решением конкретно для меня представляется другой эпизод из фильма. После разговора с незнакомой женщиной Игнат (сын главного героя картины) слышит стук или звонок в дверь, причём его нет в фонограмме фильма! То есть стук/звонок «звучит» внутри картины для героев, но отсутствует для нас, зрителей. Когда мальчик открывает входную дверь и видит на пороге старую женщину (мать героя, свою бабушку), то не узнает её. Мы слышим нарастающую какофонию шумов и странных звуков, как будто бы из потустороннего мира. Вернувшись в комнату, Игнат недоуменно оглядывается по сторонам, потому что таинственная женщина куда-то исчезла. Всё это могло бы мальчику привидеться, если бы не влажный исчезающий след, оставленный на столе её чашкой.
Вообще, музыка из фильмов Тарковского незримо присутствует в нашей жизни и неожиданно даёт о себе знать. Случайно я оказался на открытии фестиваля классической музыки в Цинандали. Этот фестиваль проходит ежегодно в конце августа и собирает программу из классных исполнителей. Чего стоит, например, сольное выступление Михаила Плетнёва! Так вот, на открытии случилось масштабное исполнение «Реквиема» Верди: оркестр, хор, четыре солиста, дирижёр Gianandrea Noseda, главный приглашённый дирижёр Израильского филармонического оркестра. И вот слушаю я «Реквием» и понимаю, что где-то уже слышал эту прекрасную печальную музыку. Пришлось погуглить. Точно, это же из «Ностальгии». Помните сцену с Янковским и свечой в бассейне?
