Краткая история свободы
До 1970 года расторжение брака в Соединенных Штатах было сродни прохождению по юридическому минному полю: одному из супругов приходилось доказывать в суде вину другого — неверность, жестокое обращение, отказ от ребенка. Процесс стоил немалых средств и требовал публичной демонстрации личных обид – унизительное зрелище для обеих сторон!
Поводом тревог стал «Проект-2025», консервативный манифест команды Трампа, описывающий, по мнению некоторых, антиутопический возврат к брачному плену. Среди главных опасений – ликвидация так называемого «развода без вины» — основы современной супружеской свободы. Действительно, насколько обосновано беспокойство или это очередной случай массовой истерии?
В 1970 году тогдашний губернатор Калифорнии Рональд Рейган подписал первый в стране закон о «разводе без вины». И несмотря на то, что позже Рейган назвал документ одной из своих самых больших ошибок, инициатива оказалась катализатором общенационального сдвига, своего рода культурной революцией. А к 2010 году все штаты США ввели практику расторжения брака без объяснения причин. Новые правила признавали, что основанием для развода могли являться непримиримые разногласия, и предлагали путь к освобождению от токсичного союза. Для многих женщин, особенно с ограниченными финансовыми возможностями, это оказалось спасательным кругом.
«Развод без вины» или «брак по завету»?
За полвека, прошедшие с момента принятия Рейганом эпохального решения, беспрекословное право на расторжение брака стало неотъемлемой частью американской жизни — по крайней мере, так казалось. Но в последнее время консервативные законодатели начали отступать от некогда решенного вопроса.
Так, крайне правый спикер Палаты представителей Майк Джонсон уже многие годы обвиняет «разводы без вины» в «моральным разложении» Америки. Избранный вице-президент Джей Ди Вэнс также критиковал эту практику, называя ее «уловкой сексуальной революции», которая ослабила семьи. Джонсон и Вэнс – ближайшие соратники Дональда Трампа. Подобные настроения уже получили распространение в таких «красных» [традиционно голосующих за консерваторов] штатах, как Луизиана, где Джонсон и его жена заключили договор о «браке по завету» (юридически обязывающий контракт между двумя людьми, которые намерены жить вместе до конца своих дней).
На уровне штатов законодатели-республиканцы в Техасе, Оклахоме и Южной Дакоте уже пытались вносить проекты, ограничивающие или отменяющие «развод без вины». И хотя такие законопроекты провалились, сама инициатива свидетельствует о тревожной тенденции. То, что некогда было риторикой ультраконсервативных маргиналов, сейчас вполне имеет шанс получить реальную законодательную поддержку и повторить траекторию ограничений на аборты, которая привела к отмене легендарного «Roe v. Wade».
«Проект-2025» и машина страха
Но как насчет федерального правительства? Неужели Трамп может просто взять и отменить разводы? Не совсем. «Проект-2025», консервативный план действий следующей республиканской администрации, не содержит прямых указаний на прекращение практики «развода без вины». И сам Трамп не уделял вопросу особенного внимания во время предвыборной кампании: его собственное семейное прошлое (два развода и жесткий брачный контракт с нынешней женой Меланией) едва ли является образцом традиционных семейных ценностей.
Тем не менее культурную атмосферу, созданную трампизмом, нельзя игнорировать. К примеру, «Проект-2025» ссылается на такие организации, как Совет по семейным исследованиям (Family Research Council), который выступает против развода по собственному желанию. Манифест избегает конкретики, но его широкий акцент на «обновление семьи» оставляет широкое пространство для экспериментов. И именно здесь опасения оправданы.
Последствия отмены или ограничения права на «развод без вины» не абстрактны, они пугающе ощутимы. Исследования показывают, что в штатах с подобной юридической практикой ниже уровень домашнего насилия и самоубийств среди женщин. При этом сторонники ограничений утверждают, что свобода ослабляет институт брака и вредит детям. Однако и здесь данные рисуют более сложную картину: в неполных благополучных семьях ребенок чувствуют себя лучше, чем в неблагополучных полных.
